Главная > Газета "Наш новый Север" > Встреча в музее

Встреча в музее


30-04-2014, 12:27. Разместил: admin
Десять дней неистовствовал пожар после взрыва на четвёртом энергоблоке Чернобыльской АЭС. До конца определить масштабы этой катастрофы, равно как и её последствия для жизни и здоровья людей, невозможно. По самым скромным подсчётам, только от онкозаболеваний умерли порядка 200 тысяч человек, а город Припять и прилегающая к нему территория будут небезопасны для людей ещё не одно столетие.
По данным Национального радиационно-эпидемиологического регистра, из 701397 человек, подвергшихся радиационному воздействию и проживающих в нашей стране, на сегодня в списке живых осталось лишь 194333 ликвидатора.
Ежегодно в канун памятной даты в Усинске, других городах страны проходят мероприятия, на которых вновь и вновь вспоминают о событиях 28-летней давности, рассказывают о трагической аварии на ЧАЭС, чтобы подрастающее поколение помнило, знало, не оставалось равнодушным к истории чернобыльской трагедии и подвигу тех, кто устранял её последствия.
Состоялась такая встреча и в музее боевой и трудовой славы ЦДОД, где школьники познакомились с Николаем Ханыковым, которому в далеком 1988 году довелось принять участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.
Эта трагедия внесла большие изменения в жизнь Николая и его семьи. Родился и вырос Н. Ханыков в Курской области. Когда исполнилось 18 лет, пошёл служить в армию, позже окончил школу офицеров. В 1978 году приехал к родственникам в Усинск, да так и остался на Севере, покорённый его красотой. Жизнь текла своим чередом – любимая работа, семья, дети.
Когда случилась беда, военкоматы отправляли повестки «запасникам второй категории» – призывали мужчин старше 35 лет, у которых уже было минимум двое детей, и права отказаться не имел никто. Через два года и Николай Алексеевич в своём почтовом ящике обнаружил повестку и был призван на специальные военные сборы по ликвидации последствий аварии.
– Никаких проводов не устраивали, уезжали как в обычную командировку. Надо, значит надо, – вспоминает Николай Алексеевич. – Из Усинска призвали тогда более 60 человек. Подробностей, как и всей информации об опасности радиации толком не знал никто, потому что на всех документах, касавшихся случившегося, стоял гриф «Совершенно секретно».
Масштабы трагедии стали понятны, когда ликвидаторы оказались на месте катастрофы.
– Наш полк проводил многочисленные дезактивационные работы почвы в городах и деревнях, – рассказывает Николай Алексеевич. – Только представьте, из 30-километровой зоны отчуждения было эвакуировано более 130 тысяч семей! Мёртвыми, покинутыми и брошенными стояли целые города, в которых каждый сантиметр был пронизан радиацией. Шаг за шагом очищали каждый метр. Само по себе пребывание в том кромешном аду, который стал делом рук человеческих, было подвигом.
Из средств защиты у «спасателей» – кирзовые сапоги, фуфайка да марлевая повязка. У каждого было ощущение, что оказался на войне, и здесь в действии тот же принцип, что и у сапёров, которые ошибаются только раз.
Понятно, что долго работать на объекте никто не мог. Считалось, что, получив за месяц 25 бэр (биологический эквивалент рентгена), ликвидатор должен эвакуироваться из опасной зоны. Лишь спустя годы они узнали, что эта цифра – допустимый максимум облучения за год, но никак не за месяц.
Всё это не осталось без последствий. Сегодня каждый из выживших ликвидаторов аварии на ЧАЭС имеет порядка 20 неизлечимых хронических заболеваний, причиной которых стала радиация.
– Более двадцати лет назад вышел закон, по которому «чернобыльцам» определили льготы. С того времени он менялся не раз, но те компенсации и льготы, которые получают люди, принявшие на себя радиационный удар, мягко говоря, очень скромные, – говорит Н. Ханыков. – Не подумайте, на судьбу мы не ропщем, стараемся выкручиваться самостоятельно.
Свои награды Николай Алексеевич подарил музею, чтобы пополнить экспозицию, которая открылась к Дню грустной памятной даты – аварии на Чернобыльской АЭС.

Вернуться назад