...и километры нефтяных артерий

Мы летим с ним в вертолете над промышленными объектами нефтяной компании, и я с любопытством разглядываю в круглом зеве иллюминатора длинные извилистые нити трубопроводов и компактные производственные постройки. Над каким бы месторождением «черного золота» наша винтокрылая машина ни пролетала, масштабное производство с высоты выдают аккуратные резервуары.

– Какие красавцы, – улыбаюсь и добавляю серьезно: – На каждом объекте они есть? А для чего? А сколько их всего? А объем какой?

Николай Владимирович сдерживает натиск моих вопросов, терпеливо отвечая на них. И, удовлетворяя свое профессиональное любопытство, я все больше понимаю, почему «ЛУКОЙЛ» принято так громко называть нефтяным гигантом. А как же – ведь только во второй по размаху «дочке» – «ЛУКОЙЛ-Коми» – такое мощное производство, развернутое сразу в двух субъектах страны: Республике Коми и Ненецком автономном округе. Одних резервуаров для сбора и последующей транспортировки нефти более 150. Я подсчитала, что если бы все эти резервуары поставить друг на друга, то получился бы столб высотой почти в два километра. Внушительно. А протяженность трубопроводной системы «ЛУКОЙЛ-Коми», по которой проходит нефть, – 6 393 километра. Чтобы понять, насколько это много, скажу одно: экваториальный радиус нашей планеты Земля даже меньше на 15 километров – 6 378,1.

До товарной кондиции

Нефтяники называют резервуары не иначе как РВС. Резервуар вертикальный стальной – так это переводится с профессионального языка. Вмещают в себя эти РВС предприятия порядка 380 тысяч кубических метров углеводорода. И роль их не только в том, чтобы собрать и потом отправить «черное золото» в систему «Транснефти». Они еще позволяют не останавливать добычу и накапливать сырье при необходимости проведения планового ремонта оборудования.

Характерно, что проходит через эти емкости «черное золото», добытое не только лукойловцами, но и другими предприятиями, которых порядка 10. При этом предварительно оно обрабатывается до товарной кондиции (приводятся в соответствие концентрация солей, воды и пр.). А чтобы нефть стала не столь агрессивной для «тела» резервуаров и труб, в нее, как пояснил Николай Владимирович, добавляют специальные антикоррозионные присадки и бактерициды.

– И это полностью исключает коррозию? – продолжаю мысль.

– Существенно сокращает, – уточняет специалист. – Полностью исключить ее невозможно. Ну вот, например, сколько в Вашей квартире метров труб?

– Метров 20, – предполагаю.

– И как ни береги их, все равно ведь нет-нет, да и дадут течь, правда?

– Еще как, – вздыхаю я, вспоминая, какой потоп я устроила недавно.

Полимер вместо стали

В самом деле, в «ЛУКОЙЛ-Коми» этих труб – на радиус Земли хватает, поэтому разгерметизации их иногда случаются. Но для профилактики инцидентов на предприятии постоянно ведется замена старых участков трубопровода. Так, только до конца текущего года планируется заменить 159 километров. При этом уходят в прошлое стальные «нефтяные артерии», а приходят пластиковые армированные трубы (ПАТ), которые могут служить до 60 лет. Вот что в этой связи рассказал руководитель группы охраны окружающей среды ТПП «ЛУКОЙЛ-Усинскнефтегаз» Владимир Костылев:

– Стальные трубы имеют такие недостатки, как необходимость применения сварки, склонность к коррозии, шероховатость внутренней поверхности, а также в два раза меньший по сравнению с ПАТ срок эксплуатации. Полимер же более долговечен, устойчив к воздействию повышенной температуры и химических веществ. Ввиду отсутствия коррозии, ржавчины и других отложений внутренний диаметр пластиковых труб в процессе эксплуатации не уменьшается, а шероховатость поверхности не возрастает. Таким образом, пропускная способность остается стабильной.

По словам В. Костылева, задачей специалистов на сегодня является сведение к минимуму риска разгерметизаций на производственных объектах. Поэтому полимер все чаще применяется при транспортировке нефти, газа и воды, вытесняя из этого сегмента стальные трубы.