Встречу с этим уникальным человеком подарило городу ООО «ЛУКОЙЛ-Коми» как раз в начале празднования одного из важных и веселых дней еврейского календаря Хануки. Это праздник в честь возобновления богослужения в иерусалимском храме, которое было прекращено из-за осквернения его языческой статуей в 165 г. до н.э. Вчерашние еврейские пастухи собрали партизанскую армию, которую возглавил Иуда Хасмоней, и разгромили когорты греков и сирийцев. Однако освятить храм без специального масла они не могли. У евреев был всего один горшок с ним, но хватило бы его только на один день. Полагаясь на волю Господа, его зажгли, и пламя горело восемь дней, сколько и было необходимо для освящения. Поэтому в подсвечнике ханукии девять свечей: по числу дней, что горело масло, плюс та свеча, от которой зажигались все остальные. Эту притчу напомнил зрителям заместитель генерального директора «ЛУКОЙЛ-Коми» по связям с общественностью Дмитрий Несанелис, появившийся на сцене в национальном головном уборе кипе.
– Иерусалим – святой город не только для иудеев, но и для христиан и мусульман, – подчеркнул Дмитрий Александрович. – Наша компания, пригласившая кантора в Усинск, считает важным поддерживать, сохранять и развивать добрые отношения между людьми разных национальностей и вероисповеданий. Нынешний концерт – еще один шаг на пути к этому.
– Признаюсь, я готовилась стать зрителем скучного вечера, – делится работница нефтяной компании Галина Шевлякова. – Но услышала знакомые мотивы русских народных песен, композиции, которые стали известными благодаря А. Розенбауму, В. Кикабидзе, М. Магомаеву и даже Луи Армстронгу, и была заворожена. Более того, поразило, как певец один, без сопровождения оркестра, смог почти два часа удерживать внимание зала.
Вот и мне доселе незнакомые песни в исполнении Баруха Финкельштейна показались какими-то теплыми и родными, будто обволакивали уютным пледом. При этом никакого надрыва, никакой музыкальной истерики в борьбе за внимание зрителя и попытках коснуться его души. Только ровный бархатный голос кантора, который исполнил песни на русском, иврите, идише, украинском и английском языках.
– Принято считать, что песне не нужно перевода, якобы она интернациональна и должна быть понятна даже не носителю языка, на котором исполнена. Вы же, с Ваших слов, взяли на себя смелость перевести некоторые из них. Для чего это было сделано? – задала я вопрос гостю.
– Обыватель зачастую любит только мелодию и не понимает слов. А в еврейской культуре музыка идет именно от слов. Как правило, чтобы понять, о чем поют в оперном театре (я работал там 15 лет, прежде чем увлечься еврейской музыкой, и вел много партий), мы читаем программку. Это отвлекает от восприятия всей структуры оперы. Так и с песней: я хочу донести до своего зрителя ее целостную структуру.



Из оперы в синагогу Баруха привело рождение сына. Дедушка мальчика решил дать ему имя Иуда, а это в советское время было равносильно приговору.
– Я, совершенно далекий от религии, пришел в синагогу узнать у раввина синоним этого имени, – вспоминает кантор. – Вошел, снял головной убор, узнал у пожилого раввина, что можно малыша назвать Юрий. И, как всегда у евреев, пошел разговор: «А кто вы, а что вы?» «Я певец», – отвечаю. «Ой, как хорошо! Не попоете ли вы в нашем хоре? Только просим, – по-доброму сказал раввин, – в другой раз не снимайте головной убор». Тогда мне впервые стало стыдно, что я не знаю законов и обычаев моих предков. В ближайшую субботу пришел в синагогу и уже не смог оттуда уйти.
Сейчас большой пласт богатого канторского искусства утерян. Оно зарождалось в России, но разошлось по другим странам, а у нас осталось всего пять-шесть канторов. Возрождение его, по мнению нашего гостя, идет со скрипом, потому что раньше таких певцов содержала община, которая сейчас преимущественно бедная.
– Слово «кантор» на иврите имеет несколько другое звучание и обозначает «посланец общины», то есть тот, кто возносит от ее лица молитвы Всевышнему. Получается, Ваш концерт – это тоже молитвы. Тогда как объяснить то, что они имеют несколько эстрадное звучание? – пытаюсь добраться до сути.
– В нашей культуре много песен, написанных на основе молитв. Синагога не является храмом в христианском понимании. Это дом для собраний, где и молятся, и проводят свадьбы и прочее. В шабат и праздники, записанные в Торе, там не должна звучать музыка, но кантор может петь. Он так молится. Потому что народу это приятнее слушать.
– О чем сегодня Вы молились от нашего лица? – задаю последний вопрос.
– Мы привыкли просить Всевышнего о помощи в решении проблем, с которыми сами не можем справиться. Я же с возрастом понял, что подчас он этим испытывает нашу душу, которая должна изменить этот мир к лучшему. Поэтому пришло время, когда я возношу молитву: «Помоги всем». Я знаю, что если всем будет хорошо, будет хорошо и мне, и всему миру.
Продавец Гульнара Рамазанова не сразу смогла описать свои чувства, возникшие от выступления Баруха.
– Они противоречивые, – сказала она после паузы. – Я и радовалась, и грустила. И буквально была потрясена единением зала, когда мы все освещали его включенными мобильными телефонами, как свечами.
– Это прекрасный вариант проведения холодного зимнего вечера, – не скрывает захлестнувших его эмоций сотрудник строительной компании «АНК» Виталий Руденко. – Я в полном восторге, потому что понял: это именно то, чего нам не хватает для того, чтобы поддерживать нашу душу в гармонии.