Старшина Гуров

Познакомившись с Евгением Ивановичем, услышала о тех грозных днях, что называется, из первых уст. Вспоминает о военном лихолетье с улыбкой, но грустной - времялишь немного подлечило, приглушило боль потерь: многие его друзья-товарищи погибли в самом начале войны. Кто-то потом воевал на других фронтах. Очень немногие дошли до Берлина. Победу праздновали кто где. Но до сих пор в памяти первые боевые друзья, такие же, как он, пятнадцатилетние мальчишки-комсомольцы. Да и ранение, из-за которого ногу разворотило, тоже напоминает о себе постоянно.

Окончив 8 классов в июне 41-го,Женя поступил учиться в Бакинское ФЗУ на машиниста. На небольшом судне Каспийского пароходства он и еще несколько фзушников оказались под первыми бомбежками, когда с командой доставляли солдат в Сталинград. Евгений Иванович откровенно сказал, что никогда до этого ему не было так страшно. "Чувство самосохранения свойственно каждому. Только глупец ничего не боится". После того, как пароходик "Реввосток", в очередной раз везший подкрепление, потопили немецкие бомбардировщики, Евгений был прикомандирован механиком-водителем к танковой Кантемировской дивизии. С ней и дошел до Германии. Прослужил от рядового докомандира машины (старшина), неоднократно награжден боевыми наградами, орденами и медалями. Но не они были главным - чувствовал себя частью большого, борющегося за свободу народа. Для Гурова это по сей день не пустой звук.

Всегда интересно, как жили солдаты в таких экстремальных условиях, как их кормили?
- Кормили хорошо. Не голодали. А под Берлином и немецкую детвору подкармливали. Помню случай, когда в небольшом немецком городке нашу продуктовую повозку местныежители за 10 минут чуть по винтикам не разобрали, когда сломалась ось. На голодных, измученных войной людей смотреть было жалко. Они-то в чем виноваты? Один раз сопровождали пленных. К нашей колоннеподошла женщина с детьми - увидела своего мужа. Мы подумали-подумали и решили "потихому" отпустить его, пока начальство не видит. Так потом эта семья нас к себе пригласила, уж не знаю, где продуктовраздобыли, чтоб на стол поставить. А бытовые условия, что о них говорить? Когда удавалось - мылись в бане, в реке. А нет - так нет. Противника не попросишь подождать, пока помоемся. Как-то зацепило меня осколком в руку. Перемотал тряпкой. А через некоторое время чувствую, что-то под повязкой шевелится. Открыл. Смотрю - черви. Всю отмершую мякоть объели, рану очистили, она быстро затянулась. Когда в ногу ранило, лежал в госпитале под Горьким, а там по палате крысы гуляли. Хитрые - ужас! Мы хлеб и к потолку подвешивали, а они все равно, какакробаты, умудрялись добраться. Так что о бытовых условиях думать не приходилось. Хотели победить и живыми домой вернуться. Воевал на 1-м и 2-м Прибалтийских, на 2-м Белорусском фронтах, когда форсировали реку Штетин, ранило - попал в госпиталь. Уже оттуда в 1946 вернулся домой в Баку. Но из армии демобилизовали только через год.

Самая большая любовь (после жены) в жизни Гурова - море. Поэтому после демобилизации поступил в морское училище, закончил его и получил диплом механика. Началась мирная служба на флоте: перегоняли рыболовецкие суда с Каспия на Балтику, из Кенигсберга на Камчатку и Сахалин. Через некоторое время женился на милой хохотушке Нелли, родился сын. Жизнь шла своим чередом, размеренно и спокойно. Но трагические события 1991 года в Баку вынудили Нелли и Евгения уехать из родного города к сыну, который к тому времени жил в Усинске.

Все меньше интереса у подрастающих поколений к истории своегонарода. Для нынешних детей 1941-1945 годы не больше, чем даты далеких военных лет. И их-то частенько путают, главных битв не знают, о многих героях тех лет не слыхали...
Справедливо?

(C) Татьяна МАЦАКОВА