Под покровом Николая
21-04-2009, 11:57. Разместил: admin
По словам одного из старожилов села Анисьи Каневой, ещё в детстве она слышала легенду о том, что везли как-то в лодке по реке Печоре большой деревянный образ святителя Николая. Долго плыла лодка, ко многим селениям и деревням приставала. И не могли люди ту икону из лодки поднять на берег, словно приросла она ко дну судна, отяжелела. Вот и до наших мест приплыла. Причалила к берегу Щельябожа, и люди с такой легкостью подняли образ Николая Чудотворца, словно пушинку! Поэтому и церковь в нашем селе во имя этого святого построили. В народе говорили, что святой сам Щельябож выбрал и сам бережёт село и его жителей.
– Церковь-то у нас была красивой, с тремя куполами и колокольней, – вспоминает Анисья Степановна. – Поп только редко приезжал, по большим праздникам. А колокола-то как звонили! До соседнего Праскана слышно было.
В 1938 году церковь закрыли. Скинули крест, образа, иконы, церковную утварь собрали в сельсовете. Образа решили пустить на растопку.
– Я тогда в больнице санитаркой работала, и мне на растопку печи икону Микелы (так по-коми звучит имя святого Николая) принесли, – продолжает Анисья Канева. – Понимаешь, печь образами топить! Я говорю Елизавете Ивановне (Канева Елизавета Ивановна – первый медицинский работник в нашем селе), как же так, не могу я иконы жечь. За это хорошенько поругали меня. А я иконы собрала и к Сем Марфе отнесла (Сем Марфа – народная целительница в селе). А Ивановне сказала, что образ сожгла. Книги церковные я читать не умела. Страницы из церковной «Библии», которая находилась в больнице, вырывала, чтоб лекарства, порошки в них заворачивать. Что скажут, то и делала. Все тогда боялись. Слова лишнего не скажешь, иначе засудят.
В том же году в здании пустующей церкви открыли клуб. Там пели, плясали и верили, что трудности, выпавшие на долю сельчан, – временные, впереди – коммунизм, прекрасное будущее. Однако всё повернулось иначе...
Теперь наша церковь восстанавливается. Уже сияют, купаясь в лучах солнца, новые золочёные купола, а значит, появилась надежда на лучшее и светлое…
– Церковь-то у нас была красивой, с тремя куполами и колокольней, – вспоминает Анисья Степановна. – Поп только редко приезжал, по большим праздникам. А колокола-то как звонили! До соседнего Праскана слышно было.
В 1938 году церковь закрыли. Скинули крест, образа, иконы, церковную утварь собрали в сельсовете. Образа решили пустить на растопку.
– Я тогда в больнице санитаркой работала, и мне на растопку печи икону Микелы (так по-коми звучит имя святого Николая) принесли, – продолжает Анисья Канева. – Понимаешь, печь образами топить! Я говорю Елизавете Ивановне (Канева Елизавета Ивановна – первый медицинский работник в нашем селе), как же так, не могу я иконы жечь. За это хорошенько поругали меня. А я иконы собрала и к Сем Марфе отнесла (Сем Марфа – народная целительница в селе). А Ивановне сказала, что образ сожгла. Книги церковные я читать не умела. Страницы из церковной «Библии», которая находилась в больнице, вырывала, чтоб лекарства, порошки в них заворачивать. Что скажут, то и делала. Все тогда боялись. Слова лишнего не скажешь, иначе засудят.
В том же году в здании пустующей церкви открыли клуб. Там пели, плясали и верили, что трудности, выпавшие на долю сельчан, – временные, впереди – коммунизм, прекрасное будущее. Однако всё повернулось иначе...
Теперь наша церковь восстанавливается. Уже сияют, купаясь в лучах солнца, новые золочёные купола, а значит, появилась надежда на лучшее и светлое…
Вернуться назад