Этот трагический случай всколыхнул весь Усинск. Мишу оплакивали не только родные, не только одноклассники, не только учителя… Плакали многие, даже не знакомые с ним. Жалко 17-летнего парня, погибшего так нелепо, и его родителей. Жалко второго мальчишку, Колю (который пытается мужественно перенести испытания, выпавшие на его долю) и его родителей. Жалко старшеклассников города, так искренне переживающих за обоих ребят…
Что же произошло в тот роковой день? Можно ли было предотвратить эту ситуацию? Можно ли было спасти жизнь Михаила?
РЕШИЛИ ПОСТАВИТЬ ТОЧКУ
14 января, в старый Новый год, после уроков учащийся 11 класса Миша и десятиклассник Коля решили «серьёзно поговорить». Вопрос – архиважный для обоих подростков: с кем будет встречаться девочка из 9 класса, которая нравится обоим? Не будем обсуждать, какими мотивами руководствовались оба, как вела себя в этой ситуации их избранница, скажем лишь, что это был не первый разговор на данную тему, что оба решили поставить в этот день точку и показать всем, что именно он достоин благосклонности.
Но всё-таки, ради справедливости, стоит отметить, что инициатором именно этого «разговора», судя по записке, которую написал Миша в тот день, был он. В его плане на день (на 14 января 2009 года), который содержится в записке, под пунктом два значится: «Я иду и договариваюсь с Колей», под пунктом три – «после школы я с ним общаюсь» (слово «общаюсь» в молодёжном сленге означает, в том числе, и «выясняю отношения»). Пункта четыре в плане не было…
СПРЯТАННЫЕ БОИ
Драки среди подростков дело банальное, ими сегодня никого не удивишь. И от этого становится ещё страшнее за детей. «Ну и что? – заявляют как мальчишки, так и девчонки на претензии родителей. – А в ваше время, что не дрались?» Да дрались, конечно, и увечья получали, и погибали. И в наше время, и до нас. Да что там говорить: Пушкин на дуэли погиб! Но: во-первых, драки раньше были как исключения, во-вторых, существовали правила – «лежачего не бьют» и «до первой крови». А сейчас же…
Мы уже поднимали эту тему на страницах «Усинской нови». Помните, материал был «Гопота рулит»? Так после его публикации посыпались в редакцию возмущённые звонки: зачем, мол, такое писать? Детки у нас, де, хорошие… Никто ведь и не утверждает, что они какие-то ненормальные. Только каждую неделю в травматологическое отделение Усинской ЦРБ поступают 10-12 подростков с травмами после «кулачных боёв». Но когда их спрашивают, в результате чего получены травмы, они отвечают: упал, случайно ударился и т.д. Никакого криминала. По статистике. А на самом деле?
Кстати, Мишу перевели из первой школы в пятую в прошлом году. Причина, названная родителями, – сына нередко избивали в школе. Конечно, не учителя.
МОЖНО ЛИ БЫЛО СПАСТИ ПАРНЯ?
Все ли специалисты приняли те меры, которые были необходимы? Этот вопрос поставил перед усинскими медиками глава Усинска Виктор Абмаев на проводившемся по этому случаю совещании. И получил ответ: шанс на спасение жизни мог бы быть, если бы…
Итак, 14 января в 14.07 поступил вызов в службу «Скорой помощи». В 14.17 медицинская бригада была уже в квартире больного. В 14.55 юноша доставлен в приёмное отделение стационара. В 15.00 – осмотрен травматологом, затем хирургом, госпитализирован в травматологическое отделение. В 17.00 вновь осмотрен травматологом, в 18.45 – дежурным хирургом. Последний раз травматолог осматривал пациента в 20.30. 15 января в 6.00 медсестра обнаружила, что состояние пациента резко ухудшилось. В 6.30 Миша умер…
Шестнадцать часов было в распоряжении медиков. Что помешало спасти парню жизнь?
БОЛЕЗНЬ ЗАМАСКИРОВАЛАСЬ
– Вероятнее всего у больного имело место подострое течение гематомы, – говорит главный врач УЦРБ Дмитрий Вяткин. – Всего существуют три вида болезни – острое, когда симптомы проявляются моментально, подострое – когда симптомы не наблюдаются в течение первых 12 часов после получения травмы, так называемое «светлое окно», и хроническое. Так вот это подострое течение диагностировать крайне сложно. Вроде бы всё нормально, а потом резко – кризис.
Кроме того, в данном случае наличие внутреннего кровоизлияния и визуально, и с помощью рентген-аппарата определить было нереально. Поставить точный диагноз можно было лишь с помощью компьютерного томографа. Такого аппарата в Усинске нет.
Усугубило положение и то, что подросток в 2006 году перенёс черепно-мозговую травму и имела место внутричерепная гипертензия (повышенное внутричерепное давление).
– То есть, если бы у нас был компьютерный томограф, если бы мы имели возможность поставить своевременно точный диагноз, – продолжает заведующий травматологическим отделением Николай Стецюк, – то могли бы вызвать нейрохирурга, который бы прооперировал больного. Тогда шанс мог бы появиться.
Но томографа в нашей больнице нет, а для экстренной транспортировки больного в республиканское учреждение необходимы определённые показания. То есть, с диагнозом «черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга», поставленными работниками «Скорой помощи» и подтверждёнными в стационаре, о любой перевозке пациента в первые сутки и речи быть не может. А тут, оказывается, ещё и гематома была. Но видимых признаков, подтверждающих тяжесть травмы, не было.
СТАНДАРТЫ НЕ ВСЕГДА РАБОТАЮТ
Обследование и лечение было проведено в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи, – таково заключение медицинских комиссий по анализу смерти Миши. Постановка данного диагноза в условиях Усинской ЦРБ невозможна. С имеющейся в стационаре аппаратурой (рентген, эхо) гематому в области основания черепа диагностировать не представляется возможным.
Таков сухой вердикт эскулапов. Но, как правильно заметил Виктор Абмаев, стандарты тоже люди составляют, и раз на раз не приходится. Один случай на тысячу не впишется в стандарты, и жизнь человека потеряна. В таких случаях надо иметь резервные варианты действий.
Это, в общем-то, уже начали делать: по приказу главврача в первые сутки после поступления в стационар, пациенты с черепно-мозговыми травмами, с сотрясением головного мозга теперь находятся под усиленным вниманием медиков, чтобы даже по самым косвенным признакам можно было предположить опасный диагноз.
ДРАКА – НЕ СОРЕВНОВАНИЕ
Ещё одна проблема, которую вскрыл этот случай – взаимодействие медицинских и спортивных учреждений в отношении занятий спортом детей. Есть ли какие-нибудь противопоказания для занятий отдельными видами спорта? Как осуществляется контроль здоровья спортсменов? Дело в том, что оба мальчика числились в секциях рукопашного боя. Хотя Мише, учитывая и былую черепно-мозговую травму, и внутричерепное давление, вряд ли можно было заниматься боевым видом спорта. Но, по словам тренера Леонида Золина, парень представил медицинскую справку, в которой стоял один диагноз – гастрит.
– Тем не менее, – указал тренер, – мы сами определяем, какую нагрузку давать ребёнку, как с него спрашивать. Ведь судя по справке, Мише можно было давать полную нагрузку, но он не выдерживал физического напряжения, не мог выполнять некоторые упражнения, поэтому занимался, так сказать в щадящем режиме. Кроме того, он пришёл в секцию в апреле 2008 года. Совсем немного успел позаниматься до конца прошлого учебного года. Да и в этом году ходил не систематически.
Тренер другого мальчика, Сергей Рыбалка, отметил, что Коля занимается в секции только с осени 2008 года. И большого спортивного опыта также не имеет. Так что говорить о том, что это была битва двух спортсменов-рукопашников не стоит. Оба тренера заверили, что внушение «кулак – это оружие и его можно использовать лишь в самых крайних случаях и только в целях самообороны» проводится с подростками практически на каждом занятии.
А тему допуска к спортивным занятиям детей и подростков мы продолжим в следующих выпусках «УН».
РОДИТЕЛИ! ВСПОМНИТЕ О ДЕТЯХ!
– Учреждениям образования, городским СМИ надо начинать активную работу с родителями, – прокомментировала ситуацию вице-мэр Тамара Николаева, – ведь многие родители с детьми этого возраста практически не общаются. Подростки не рассказывают папам-мамам, какие проблемы их мучают, а те сами не интересуются .
Более того, зачастую бывает, что жестокость в характере ребёнка воспитывается именно в семье. Согласно статистике за прошлый год, в Усинске выросло число случаев, когда родители истязают своих детей, в то же время количество фактов жестокого отношения между сверстниками стало меньше.
Родители, на мой взгляд, должны быть в курсе не только того, с кем общается их ребёнок, где он находится. Сейчас немалую долю общения подростки получают в Интернете, на сайтах, вроде «Вконтакте». Если родителей волнует, чем наполнена жизнь их детей, какими мыслями они живут, виртуальные контакты тоже нужно отслеживать.
Сегодня, когда доступ в Интернет открыт практически всем без исключения, дети скачивают на мобильные телефоны ролики со сценами убийств, насилия, а потом в школе обмениваются между собой. А это тоже не может не сказаться на их мировоззрении и в дальнейшем на их поведении. Хотя бы время от времени родители должны просматривать содержимое мобильных телефонов. А дети – знать, что они – под контролем.
ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ – ПОДРОСТКАМ
А что же школа? Как там поставлена воспитательная работа? Если раньше в школах за всё и за всех отвечали директор и завуч, то теперь кроме директора, в штате образовательных учреждений несколько завучей, социальные педагоги, психологи, а в некоторых – и школьные инспекторы. Почему никто не знал о существовании этого конфликта, пока он не достиг своего апогея, почему другие конфликтные ситуации выпадают за рамки внимания ответственных работников образовательных учреждений? Почему на уроках «основы безопасности жизнедеятельности» не могут научить детей основам безопасности, безвредным для здоровья способам решения конфликтов? Эти вопросы задавал Виктор Абмаев на очередном совещании по выяснению обстоятельств и причин инцидента с руководством Управления образования.
Как отметила руководитель Управления образования Ольга Подгорная, воспитательная работа с подростками в школах ведётся. Может быть, и не такая активная, как необходимо, но ведётся. Хотя Ольга Андреевна не отрицает, что в последние годы и для педагогов, и для психологов приоритетными были два направления – повышение успеваемости учащихся и работа с трудными подростками. Но сейчас будет немало внимания уделяться и подросткам вообще. Ведь у тинейджера, не замеченного в каких-то правонарушениях, тоже могут быть проблемы психологического характера, в межличностных и внутрисемейных отношениях.
Произошла трагедия. Кто виноват? Педагоги, психологи, не увидевшие конфликта, не предотвратившие трагедию? Или медики, которые не смогли поставить точного диагноза и оперативно помочь юноше? Или родители ребят, не внушившие сыновьям, что драка – не лучший метод выяснения отношений? Или друзья мальчишек, не остановившие «дуэль» вовремя? Или тренеры, не внушившие ученикам, что кулак – это оружие? Или телевидение, пропагандирующее культ «любви» и силы? Наверное, все. А отвечать придётся Коле…

В ближайшее время в средних общеобразовательных учреждениях Москвы может появиться новая должность – омбудсмена, по-русски – уполномоченного по правам человека. Правозащитникам предстоит решать массу вопросов – от излишней загрузки учеников домашними заданиями до межличностных конфликтов и юридических проблем.
Однако во многих учебных заведениях Южного округа столицы уже несколько лет существует институт школьных правозащитников. Омбудсмена там выбирают всем миром – родители, дети и учителя. После годичной подготовки (претендентов обучают юристы, психологи и конфликтологи) избранник занимает пост уполномоченного Советом школы. Решать ему приходится совершенно разные вопросы – от проблем с домашними заданиями у первоклашек до конфликтов среди старшеклассников. Теоретически школьным правозащитником может стать любой ученик или педагог, но побеждают на выборах чаще всего все-таки учителя.
В ближайшее время омбудсмены появятся и в школах других округов столицы – всего под эксперимент, который прописан в городской программе «Столичное образование–5», стартовавшей с нового года и рассчитанной на 2009–2011 гг., должны попасть 15% столичных средних общеобразовательных заведений.
На фоне участившихся случаев проявления жестокости как со стороны школьников, так и со стороны учителей, городские власти считают появление некого лица, сведущего в вопросах психологии и юриспруденции, может оказаться как нельзя кстати.

Директор СОШ № 5 Татьяна ЖУРА: – То, что произошло, я могу назвать лишь несчастным случаем. Оба мальчика – хорошие, спокойные, ответственные, из хороших семей. Миша пришёл в нашу школу в декабре прошлого года, сразу влился в коллектив, никаких инцидентов с его участием не было. Колю мы знаем с первого класса. И также за годы обучения в школе не было ни одного случая, характеризующего его с негативной стороны. Весь педагогический коллектив, все учащиеся очень сильно переживают по поводу случившегося и за того, и за другого.

В Усинской центральной районной больнице работают лечебно-консультативная комиссия и комиссия по изучению летальных исходов, на которых проводится разбор абсолютно всех случаев смерти в стенах больницы. Кроме того, все случаи подростковой смертности изучаются специальной комиссией Министерства здравоохранения Республики Коми. Свою проверку проводят и органы прокуратуры.

По результатам совещаний с руководством Усинской центральной районной больницы и Управления образования администрации Виктор Абмаев потребовал:
1. Предпринять меры, позволяющие проводить более точную диагностику пациентов ЦРБ (сверх существующих стандартов).
2. Обратить усиленное внимание педагогов и психологов на взаимоотношения в подростковой среде, на эмоциональное состояние подростков.
3. Выработать нетрадиционные формы общения подростков, обсуждения их проблем при участии взрослых: через средства массовой информации, средства Интернета и т.д.
4. Всем службам особое внимание уделить разъяснительной работе как среди подростков, так и среди родителей.

Главный врач Усинской центральной районной больницы Дмитрий ВЯТКИН: – Компьютерный томограф – аппарат очень дорогой, стоит в пределах 25 миллионов рублей. Ежегодное сервисное обслуживание – ещё несколько миллионов. Его приобретение в настоящий момент ни в рамках национального проекта «Здоровье», ни из средств республики и муниципалитета не запланировано. Хотя томограф мог бы качественно улучшить медобслуживание населения Усинска.

Заведующий травматологическим отделением Усинской центральной районной больницы Николай СТЕЦЮК: – Ежедневно в больницу поступают пациенты с черепно-мозговыми травмами, сотрясениями и т.д. Конечно же, при постановке диагноза компьютерный томограф незаменим. Но ведь аппарат этот можно использовать и при обследовании пациентов, страдающих неврологическими заболеваниями, для исследования позвоночника и т.д. То есть спектр применения его очень широк. Если бы нашлась возможность купить томограф, думаю, это спасло бы не одну жизнь. Тем более в условиях отдалённости Усинска от столицы и отсутствия прямого транспортного сообщения.