Прошли десятилетия со времён написания этих стихов, и всё круто поменялось. Посмотрев статистические данные по поступлениям в вузы летом этого года, я сделал неутешительные выводы: остаётся устойчивым вот уже несколько лет тот факт, что по одним направлениям конкурс на место растёт, по другим – падает.

Кем же видят себя сегодняшние выпускники? Для этого не понадобятся результаты соцопросов (люди перед камерой или отвечая на звонок незнакомых граждан, задающих вопросы, часто говорят неправду, так, на всякий случай), да и абитуриент может передумать в последний момент. Обратимся к фактам, а именно к официальным данным, а в качестве примера – столичные учебные заведения.

Вне конкуренции – экономика, менеджмент, реклама, лингвистика и IT. Конкурс в Институт иностранных языков РУДН составил 370,67 человек на место; менеджмент (на английском языке) в РЭУ им. Г. В. Плеханова – 349; экономика в Институте мировой экономики и бизнеса – 173,5; реклама и связь с общественностью в Международном институте энергетической политики и дипломатии – 114,4 (все данные по бюджетным местам). Скажете: «Ну! Это же Москва!» Посмотрим по Санкт-Петербургу. Средний конкурс – 15–30 поступающих на бюджетное место по специальностям: таможенное дело, экономика, менеджмент. Да что далеко ходить, в СГУ в этом году на факультет экономики и менеджмента претендуют 17 на место. Те, кому не позволяют финансы столичное обучение, штурмуют региональные университеты и академии. Исключением можно считать только вузы и их филиалы в промышленных регионах: Урал, газовые и нефтяные «столицы» Сибири. Но и там желающих бурить и искать в разы меньше тех, кто хочет добывать полезные ископаемые «звонком по телефону грозным голосом» или считать прибыль от реализации в банковском офисе.

Не отстают по популярности учебные заведения правоохранительных органов и Минобороны, Росгвардии. В настоящий момент служба в силовых структурах – гарантия стабильного роста жалования (окладов), наличие льгот и самое главное – обеспеченность крыши над головой, и всё это под контролем государства. Но и здесь своя специфика. Самый высокий конкурс – на командные специальности, коммуникационные технологии, переводоведение и т. п., желающих лезть в люк подлодки катастрофически мало…

У молодёжи выработалась патологическая неприязнь к работе по производству материальных благ, да и просто к рискам. Например, конкурс на место в Петербургскую военную академию материально-технического обеспечения составил 36 (!) человек. А как вы думаете, сколько человек спит и видит себя в танке или за лафетом пушки, в бункере под 100-метровым слоем бетона? В Госуниверситет морского и речного флота им. адмирала Макарова на любые специальности «поступает» вовсе меньше человека на место. Не хочет наша молодёжь бороздить моря – она желает сидеть в портовой таможне. В медицине тоже своя «вилка»: конкурс на стоматолога достигал 170 человек (СПб), а с терапевтами и педиатрами – беда. В абсолютных аутсайдерах – педагоги, химики, биологи, математики, инженеры, физики. Кто подготовит этих специалистов? А сколько желающих стать агрономом, литейщиком, станкостроителем?

Коснёмся в этой статье квалифицированной рабочей силы. В России закрылись более 80 % профтехучилищ. Ликвидировано более ста железнодорожных, десятки речных. Но кто будет управлять локомотивами, пароходами и буксирами? Лингвисты? Пиарщики? Кто построит дороги? Об уровне квалификации трудового миграционного резерва говорить не приходится. 2–3-летнее обучение на рабочие специальности сменили 2–3-месячные курсы. Отсюда – низкое качество труда.

Абсолютно ясно, что назрела необходимость качественных изменений в профориентации молодёжи. Возвращение престижа рабочих профессий в промышленных и аграрных секторах экономики должно стать первоочередной задачей государства. К сожалению, кино и Интернет создали устойчивые образы человека успешного в современной России: дорогая одежда, большая машина, шикарный дом, кабинет с секретарём. Других вариантов вы не увидите. А что делать, если весь твой квартал – слесари и ремонтники, а в окошке – громада горно-обогатительного комбината или литейные цеха? Не складывается пазл. Тем более что принесло к нам с запада нехорошее понятие – неудачник – боятся прослыть таковым, иметь статус отличный от «общепринятых» картинных счастливчиков. Но самая главная опасность кроется ещё глубже. Молодые люди стремятся соответствовать социально-признанному образу. До 40 % выпускников вузов – экономисты и юристы (по всем сферам, включая «силовые» учебные заведения). Ежегодно тысячи пиарщиков, менеджеров, маркетологов пополняют биржи труда, а в итоге заканчивают курсы и идут на условный завод или промысел, девушки – в кафе, магазины, красить ногти на дому и т. д. Образование без опыта работы, работа без образования. О каком качестве можно говорить? Плюс недостижение желаемого откладывает горький осадок в душе. Работая не по специальности, человек начинает тихо ненавидеть и себя (как неудачника), и окружающих (что я делаю среди этих неудачников?). Это аспект тоже порождает много проблем, хорошо знакомых работодателям.

Вроде печальная ситуация, а выход из неё есть. Здесь, к сожалению, без вмешательства сверху не обойтись. У работодателя и государства интересы не должны разниться. Престиж той или иной профессии – это, прежде всего, оценка в денежном эквиваленте. Планируя долгосрочное развитие той или иной отрасли, необходимо прорабатывать и материально-стимулирующий момент. Если дороги строит тот, кто понятия не имеет, как это делать, то тут, хоть золотой асфальт клади – долго не простоит. Тоже и со строительством домов, мостов, месторождений, шахт, сельским и лесным хозяйством. Профессии, дающие реальные, осязаемые блага народного хозяйства, должны стать престижными и высокооплачиваемыми. Необходимо создавать конкуренцию качества, а не дешевизну рабочих и специалистов приоритетных направлений развития настоящего и будущего России. Необходим целый комплекс мер: от проработки трудового законодательства, пенсионных и социальных гарантий до связки государство-бизнес. Внешнеполитическая обстановка чётко показывает, что нам необходимо максимально переходить на самообеспечение по ряду ключевых позиций, но внутренний трудовой рынок слишком медленно переориентируется. Создание крепкой профессиональной базы по подготовке высококвалифицированных кадров, необходимых сейчас, и достойное материальное стимулирование таковых – залог процветания России. А будет крепкая экономика – понадобятся и экономисты.